В 1992 году село Жилино вошло в ведомственное подчинение уфимского Горсовета. Сегодня это территория активного малоэтажного строительства. Однако мало кто из уфимцев знает о его основателях и владельцах.
Деревня была основана в 1643 году, т. е. 380 лет назад. Подьячему съезжей избы Семену Степанову сыну Жилину было отведено в поместье за Уфой-рекой, у Лебяжьего озера, «подле Андреевых граней Сумарокова дикое поле под пашню на 15 четей в поле да сенных покосов». По тем временам поместье в 30 гектаров было нормой для большинства служилых людей. Необычным было то, что оно было дано не дворянину, а подьячему, т. е. канцелярскому служащему. Согласно исследованию Натальи Федоровны Демидовой, посвященному истории российской бюрократии XVII - начала XVIII века, служилые поместья имелись у очень ограниченного числа приказных людей, как правило, происходивших из дворян.
Однако Семен Жилин к ним не относился. В грамоте указано, что поместье дано вместо ежегодного хлебного жалованья, объем которого свидетельствует о высоком должностном положении. До отвода ему земли Семен Жилин получал более пяти тонн ржи и овса в год. Для сравнения: младший подьячий («меньшей руки») имел хлебный оклад в одну тонну ржи и овса.
Еще более любопытен тот факт, что по первой переписи податного населения 1647 года за помещиком Семеном Жилиным числилось 6 душ крепостных крестьян мужского пола. По закону канцелярским служащим не запрещалось иметь крепостных, но в Уфимском уезде крепостных крестьян подьячим никогда не жаловали. Следовательно, Жилин приобрел крепостных за свой счет. Силами этих мужиков он расчистил от леса еще 25 гектаров, практически удвоив площадь посевов к 1651 году. В 1653 году его сын Тимофей Жилин подал челобитную с просьбой передачи ему имения отца, который «заскорбел и от государева дела отбыл и по ся места лежит болен в конце живота своего».
В итоге долгого процесса сын добился передачи ему имения, но не в поместную собственность, а только в оброк, т. е. в аренду. Это означало, что любой желающий на ежегодно проводимых торгах мог перекупить у Тимофея Жилина родительскую землю с крестьянами. По-видимому, именно это обстоятельство заставило предпринять не совсем законную авантюру по перемене своего сословного состояния, предприняв попытку записаться в служилые новокрещены. В XVII веке эта категория военнослужащих составляла почти треть гарнизонов городов Поволжья, уступая по численности только стрельцам. Но в отличие от стрельцов новокрещены несли не пешую, а конную службу. Что делало их привилегированным сословием.
Статус служилого новокрещена передавался от отца к сыну, поэтому юридически они не отличались от дворян. Они владели поместной собственностью и крепостными людьми, так же как и русские дворяне. Однако попасть в это сословие было намного легче, чем пробиться в дворянский список. Дело в том, что благородное происхождение выходцев из нерусских народов проверить было сложно. Для подтверждения служилого статуса крещеного татарина, марийца, мордвина или чуваша никаких документов не существовало. Поэтому это сословие служило чем-то вроде социального трамплина для неблагородных, но амбициозных стрельцов, подьячих и даже посадских людей. И наш Тимофей Семенович не преминул воспользоваться удобным случаем. В 1649 году воеводой в Уфу был послан стольник Федор Яковлевич Милославский. Через положенные три года, в 1652 году он выбыл из Уфы, оставив будущим воеводам серьезные проблемы буквально по всем вопросам управления уездом.
Начнем с того, что Милославский щедро записывал в служилые новокрещены всех, кто мог заплатить воеводе. От этого произвола пострадала казна, поскольку служилые новокрещены имели поместные и денежные оклады. По закону любые подобные распоряжения местных властей должны были утверждаться указом царя. Однако Федор Яковлевич Милославский мог себе позволить верстать в новокрещены без утверждения Москвы. Именно подобным образом сын подьячего, православный как минимум в третьем поколении Тимофей Семенович Жилин стал служилым новокрещеном с окладом 8 рублей денег в год. Это незаконное предприятие позволило перевести Тимофею Жилину отцово имение из оброка в поместную собственность. Возникает вопрос, почему Москва не отменила запись Тимофея Жилина из подьячих в служилые новокрещены?
Из дела 1653 года выясняется, что Милославский записал в этот список не только Тимофея Жилина, но еще четырех уфимцев из стрельцов и подьячих. Запись не отменили, но последующему воеводе было предписано под угрозой штрафа и опалы не допускать подобных действий. Самоуправство воеводы Милославского не могли отменить. В этом случае необходимо было начать судебный процесс, который бы неизбежно привел к обвинительному приговору. Сделать это было невозможно, поскольку Федор Яковлевич приходился родственником Марии Ильиничне Милославской, ставшей в 1648 году царицей. Благодаря этому браку весь род поднялся в местнической иерархии, а Федор Яковлевич в том же году стал стольником и получил воеводство в Уфе. Таким образом, ставка подьячего Тимофея Жилина на воеводу была беспроигрышной.
Следует отметить, что в середине XVII века грамотный служилый человек - явление редкое и неоднозначное. Легче было найти умеющего писать среди стрельцов, пушкарей или посадских людей, нежели среди дворян. Благородные традиционно с презрением относились к «крапивному семени», так дворяне называли канцелярских служащих. Однако администрация ценила грамотных служилых людей, поручая им ответственные и доходные должности. Так, в 1659 году Тимофей Семенович Жилин был назначен на должность по контролю за всеми поступлениями в казну: «…велено ему на Уфе у таможенного сбору и на кружечном и дворе и у мягкой рухляди в головах и у башкирцев по окладным книгам куний бобровый и лисий и медвяной ясак сбирать и отдавать в Уфе в съезжей избе, а которые башкирцы живут бесясачно, тех людей выискивать и их в ясак писать». Таким образом, на бывшего подьячего возлагалась обязанность по таможенному, питейному и ясачному сборам, составлявшим тогда 2/3 поступления в казну.
Самой коррумпированной, а потому и самой доходной была деятельность по сбору ясачной подати. Когда уфимцы собирали с башкир ясак, то ограничить их жадность могла только угроза очередного восстания. Однако следует отметить, что Тимофей Жилин, по-видимому, был человеком совестливым, по крайней мере, не выходящим за границы приличия. В противном случае башкиры не просили бы воевод назначить его в сборщики ясака повторно. Причем просили об этом дважды - в 1661 и 1671 годах. Думаю, что Жилину вполне хватало того, что он получал от своей промысловой деятельности. Пользуясь тем, что имение находилось за рекой Уфой, он много лет арендовал у казны песчаные пляжи для ловли рыбы сетями.
У Тимофея был младший брат Василий, который жил вместе с ним в деревне на Лебяжьем озере. Имение отца братья вполне резонно делить не стали. Благодаря протекции старшего брата Василию не пришлось испытать мытарства перевода из подьячих в служилые новокрещены. Он сразу был записан в этот список в 1648 году, причем с довольно высоким поместным окладом. После обретения прочного социального положения братья всерьез задумались о дворянском звании. В отличие от брата, хорошо ладившего с башкирами, Василий предпочитал контакты с калмыками. Он выучил их язык и неоднократно отправлялся в дипломатические миссии в калмыцкие улусы. В 1659 году по просьбе калмыцкой стороны Василий Жилин был выбран главой посольской миссии к тайше Дайчину. Жилину удалось успешно провести переговоры об обмене пленными и выручить из калмыцких кочевий несколько уфимцев. Братья, в отличие от своих детей, жили дружно. В 1674 году Василий Жилин умер, оставив после себя единственного сына Михаила. Тимофей умер в 1673 году, но сыновей у него было двое - Федор и Иван. Двоюродные братья договорились не делить отцовское поместье на Лебяжьем озере, но впоследствии об этом пожалели.
Научившись грамоте от своих отцов, служилые новокрещены Жилины сочетали военную службу с дипломатическими миссиями, административными функциями и активной предпринимательской деятельностью. Наибольшее количество документов оставил после себя Федор Тимофеевич Жилин. В
17 лет в 1682 году он был записан в список служилых иноземцев и новокрещен. В том же году в товариществе с князем Андреем Ураковым Федор Жилин взял в аренду все переправы уезда по реке Каме. Дело было прибыльным, если учесть, что арендная плата составляла 20 рублей в год. При этом выплата осуществлялась за счет денежного жалованья служилых людей. В 1696 году Федор Жилин взял в аренду все пески по реке Белой под Уфой для промысловой ловли рыбы. Отсутствие достаточного числа рабочих рук восполнял кабальными сделками. С 1700 по 1717 год он выдал грамот на 200 рублей, по которым отрабатывали долг 20 человек.
К примеру, в 1706 году Илья Гречник с двумя дочерьми и женой взял у него 15 рублей, «а за деньги жить у него во дворе 2 года и всякая работа работать». В конце XVII века Тимофею пришлось выдержать длительный судебный процесс с вдовой двоюродного брата Михаила из-за раздела земли в деревне Жилиной. Однако именно Федору Жилину, первому из потомков подьячего Семена, удалось пробиться во дворянство. В списке 1696 года он замыкает дворянский список Уфы. Но не все у Федора Тимофеевича складывалось благополучно. В следующем 1697 году его исключили из дворян. Его место понадобилось недорослю из старинного рода Пекарских, а самого Жилина вернули в новокрещены с тем предписанием: «…для того что он приписан без грамоты, человек он непородной, а подьяческий сын». Тем не менее в списке 1717 года Федор Жилин отмечен среди дворян первой роты. Впрочем, своим среди них он не стал. В ноябре 1707 года уфимский полк был окружен башкирами. Восставшие потребовали у полковника Хохлова выдачи им заложников в количестве 30 человек. После совещания офицеров полка башкирам выдали 30 аманатов. Единственным дворянином среди заложников был Федор Жилин. Тем не менее по переписи 1718 года в Уфе его дом расположен среди дворянских, а не новокрещенских дворов.
Федор был первым уфимским дворянином, отправленным в качестве главы дипломатической миссии к казахскому хану Каипу в 1718 году. По причине войны, начавшейся между казахами и джунгарами, это посольство оказалось заблокированным в городе Туркестане (г. Ясы) почти полтора года. Жилин и Каип-хан договорились о развитии торговли между Россией и казахами с предоставлением права казахам торговать на рынках Уфы, Тобольска и Казани. Так началось экономическое сближение Российской империи и казахской степи.
Если дворяне могли презирать выходца из подьяческого сословия, то администрация ценила грамотного и честного Федора Жилина. В инструкции Сената уфимскому обер-коменданту И. Бахметьеву от 11 октября 1719 года упоминаются должности, ранее не существовавшие в штате воеводской и губернской администрации, такие как надзиратель-камерир. Камерир отвечал за денежный и другого рода сборы. Назначался он Камер-коллегией и являлся главным помощником уфимского воеводы. Первым камериром Уфимской провинции в 1720 г. был назначен Федор Тимофеевич Жилин. До этого времени он занимал должность воеводы в Бирске.
Камерир Федор Жилин вошел в историю нашего края тем, что именно он руководил составлением первого дорожного атласа Уфимской провинции. В 1730 г. казанский губернатор Артемий Волынский подал в Сенат записку о башкирском вопросе, в которой речь шла о способах обуздания башкир и мерах по предотвращению восстаний в будущем. Поскольку российская администрация не имела представлений о путях сообщения и местопребывании башкирских родов, Волынский предлагал составить тайным образом ландкарту Башкирии, которой могли бы руководствоваться командиры регулярных частей. Ответом на эту записку Волынского стало составление «Реестра и описания башкирских волостей».
Жилин отметил каждую башкирскую волость по границам четырех дорог, на которые делилась Уфимская провинция, привязав местоположение волостей по рекам. Вместе с тем согласно его расчетам переброска регулярных войск в большинство башкирских селений была невозможна из-за отсутствия тележного пути. Исключение составляли только степные зауральские волости нынешней Челябинской и Курганской волостей.
Любопытно, что расстояния между населенными пунктами он отмечал не верстами, а днями пути, как это было в средние века. В 1737 году Федор Жилин умер в возрасте 74 лет. Его младший брат Иван не проявил себя на дипломатическом или административном поприще, но сделал неплохую военную карьеру. В 1674 году он был записан в служилые новокрещены, а уже в 1678 году назначается головой (командиром) уфимских казаков, что приравнивалось к дворянской должности. В 1681 году в составе полка Каспулата Черкасского принял участие в русско-турецкой войне 1676-1681 годов, а в 1682-м - в подавлении восстания под руководством Сеита Ягофара, в ходе которого был ранен в обе руки. В результате был не только переведен в дворянский список, но и получил существенные надбавки к поместному и денежному окладам. В 1691 году по причине многочисленных ран был отставлен от походной службы.
Однако роду Жилиных не повезло с продолжением, поскольку чаще всего у них рождались девочки. К примеру, у Федора Тимофеевича Жилина к 1719 году было только три дочери. В результате к концу XVIII века в Уфимском уезде отсутствуют помещики Жилины. Сельцо Жилино отмечено во владении секунд-майорши Анны Степановой дочери Катанской. В 1813 году в канцелярии Оренбургского гражданского губернатора указан только один Жилин. Это беспоместный дворянин Яков Иванов сын Жилин. Он вступил в службу в Оренбургское губернское правление канцеляристом в 1807 году, затем удостоился должности губернского регистратора в 1813 году. В дальнейшем фамилия Жилина более не встречается в архивных документах Оренбургской губернии.
Следует отметить, что согласно распространенной практике перехода поместных деревень из одного рода в другой, как правило, старое название не сохраняли. Новые владельцы предпочитали называть приобретенные деревни и села своими именами или фамилиями. Село Жилино в XVIII-XIX веках дважды меняло владельцев, после Катанской Жилиным владела штабс-капитанша Серафима Иванова дочь Пипина. Однако название, закрепившееся еще в первой половине XVII века, новые владельцы не меняли. Это говорит о том, что имя дворян Жилиных было значимо для уфимцев и они сочли необходимым не предавать его забвению.
Булат АЗНАБАЕВ
Деревня была основана в 1643 году, т. е. 380 лет назад. Подьячему съезжей избы Семену Степанову сыну Жилину было отведено в поместье за Уфой-рекой, у Лебяжьего озера, «подле Андреевых граней Сумарокова дикое поле под пашню на 15 четей в поле да сенных покосов». По тем временам поместье в 30 гектаров было нормой для большинства служилых людей. Необычным было то, что оно было дано не дворянину, а подьячему, т. е. канцелярскому служащему. Согласно исследованию Натальи Федоровны Демидовой, посвященному истории российской бюрократии XVII - начала XVIII века, служилые поместья имелись у очень ограниченного числа приказных людей, как правило, происходивших из дворян.
Однако Семен Жилин к ним не относился. В грамоте указано, что поместье дано вместо ежегодного хлебного жалованья, объем которого свидетельствует о высоком должностном положении. До отвода ему земли Семен Жилин получал более пяти тонн ржи и овса в год. Для сравнения: младший подьячий («меньшей руки») имел хлебный оклад в одну тонну ржи и овса.
Еще более любопытен тот факт, что по первой переписи податного населения 1647 года за помещиком Семеном Жилиным числилось 6 душ крепостных крестьян мужского пола. По закону канцелярским служащим не запрещалось иметь крепостных, но в Уфимском уезде крепостных крестьян подьячим никогда не жаловали. Следовательно, Жилин приобрел крепостных за свой счет. Силами этих мужиков он расчистил от леса еще 25 гектаров, практически удвоив площадь посевов к 1651 году. В 1653 году его сын Тимофей Жилин подал челобитную с просьбой передачи ему имения отца, который «заскорбел и от государева дела отбыл и по ся места лежит болен в конце живота своего».
В итоге долгого процесса сын добился передачи ему имения, но не в поместную собственность, а только в оброк, т. е. в аренду. Это означало, что любой желающий на ежегодно проводимых торгах мог перекупить у Тимофея Жилина родительскую землю с крестьянами. По-видимому, именно это обстоятельство заставило предпринять не совсем законную авантюру по перемене своего сословного состояния, предприняв попытку записаться в служилые новокрещены. В XVII веке эта категория военнослужащих составляла почти треть гарнизонов городов Поволжья, уступая по численности только стрельцам. Но в отличие от стрельцов новокрещены несли не пешую, а конную службу. Что делало их привилегированным сословием.
Статус служилого новокрещена передавался от отца к сыну, поэтому юридически они не отличались от дворян. Они владели поместной собственностью и крепостными людьми, так же как и русские дворяне. Однако попасть в это сословие было намного легче, чем пробиться в дворянский список. Дело в том, что благородное происхождение выходцев из нерусских народов проверить было сложно. Для подтверждения служилого статуса крещеного татарина, марийца, мордвина или чуваша никаких документов не существовало. Поэтому это сословие служило чем-то вроде социального трамплина для неблагородных, но амбициозных стрельцов, подьячих и даже посадских людей. И наш Тимофей Семенович не преминул воспользоваться удобным случаем. В 1649 году воеводой в Уфу был послан стольник Федор Яковлевич Милославский. Через положенные три года, в 1652 году он выбыл из Уфы, оставив будущим воеводам серьезные проблемы буквально по всем вопросам управления уездом.
Начнем с того, что Милославский щедро записывал в служилые новокрещены всех, кто мог заплатить воеводе. От этого произвола пострадала казна, поскольку служилые новокрещены имели поместные и денежные оклады. По закону любые подобные распоряжения местных властей должны были утверждаться указом царя. Однако Федор Яковлевич Милославский мог себе позволить верстать в новокрещены без утверждения Москвы. Именно подобным образом сын подьячего, православный как минимум в третьем поколении Тимофей Семенович Жилин стал служилым новокрещеном с окладом 8 рублей денег в год. Это незаконное предприятие позволило перевести Тимофею Жилину отцово имение из оброка в поместную собственность. Возникает вопрос, почему Москва не отменила запись Тимофея Жилина из подьячих в служилые новокрещены?
Из дела 1653 года выясняется, что Милославский записал в этот список не только Тимофея Жилина, но еще четырех уфимцев из стрельцов и подьячих. Запись не отменили, но последующему воеводе было предписано под угрозой штрафа и опалы не допускать подобных действий. Самоуправство воеводы Милославского не могли отменить. В этом случае необходимо было начать судебный процесс, который бы неизбежно привел к обвинительному приговору. Сделать это было невозможно, поскольку Федор Яковлевич приходился родственником Марии Ильиничне Милославской, ставшей в 1648 году царицей. Благодаря этому браку весь род поднялся в местнической иерархии, а Федор Яковлевич в том же году стал стольником и получил воеводство в Уфе. Таким образом, ставка подьячего Тимофея Жилина на воеводу была беспроигрышной.
Следует отметить, что в середине XVII века грамотный служилый человек - явление редкое и неоднозначное. Легче было найти умеющего писать среди стрельцов, пушкарей или посадских людей, нежели среди дворян. Благородные традиционно с презрением относились к «крапивному семени», так дворяне называли канцелярских служащих. Однако администрация ценила грамотных служилых людей, поручая им ответственные и доходные должности. Так, в 1659 году Тимофей Семенович Жилин был назначен на должность по контролю за всеми поступлениями в казну: «…велено ему на Уфе у таможенного сбору и на кружечном и дворе и у мягкой рухляди в головах и у башкирцев по окладным книгам куний бобровый и лисий и медвяной ясак сбирать и отдавать в Уфе в съезжей избе, а которые башкирцы живут бесясачно, тех людей выискивать и их в ясак писать». Таким образом, на бывшего подьячего возлагалась обязанность по таможенному, питейному и ясачному сборам, составлявшим тогда 2/3 поступления в казну.
Самой коррумпированной, а потому и самой доходной была деятельность по сбору ясачной подати. Когда уфимцы собирали с башкир ясак, то ограничить их жадность могла только угроза очередного восстания. Однако следует отметить, что Тимофей Жилин, по-видимому, был человеком совестливым, по крайней мере, не выходящим за границы приличия. В противном случае башкиры не просили бы воевод назначить его в сборщики ясака повторно. Причем просили об этом дважды - в 1661 и 1671 годах. Думаю, что Жилину вполне хватало того, что он получал от своей промысловой деятельности. Пользуясь тем, что имение находилось за рекой Уфой, он много лет арендовал у казны песчаные пляжи для ловли рыбы сетями.
У Тимофея был младший брат Василий, который жил вместе с ним в деревне на Лебяжьем озере. Имение отца братья вполне резонно делить не стали. Благодаря протекции старшего брата Василию не пришлось испытать мытарства перевода из подьячих в служилые новокрещены. Он сразу был записан в этот список в 1648 году, причем с довольно высоким поместным окладом. После обретения прочного социального положения братья всерьез задумались о дворянском звании. В отличие от брата, хорошо ладившего с башкирами, Василий предпочитал контакты с калмыками. Он выучил их язык и неоднократно отправлялся в дипломатические миссии в калмыцкие улусы. В 1659 году по просьбе калмыцкой стороны Василий Жилин был выбран главой посольской миссии к тайше Дайчину. Жилину удалось успешно провести переговоры об обмене пленными и выручить из калмыцких кочевий несколько уфимцев. Братья, в отличие от своих детей, жили дружно. В 1674 году Василий Жилин умер, оставив после себя единственного сына Михаила. Тимофей умер в 1673 году, но сыновей у него было двое - Федор и Иван. Двоюродные братья договорились не делить отцовское поместье на Лебяжьем озере, но впоследствии об этом пожалели.
Научившись грамоте от своих отцов, служилые новокрещены Жилины сочетали военную службу с дипломатическими миссиями, административными функциями и активной предпринимательской деятельностью. Наибольшее количество документов оставил после себя Федор Тимофеевич Жилин. В
17 лет в 1682 году он был записан в список служилых иноземцев и новокрещен. В том же году в товариществе с князем Андреем Ураковым Федор Жилин взял в аренду все переправы уезда по реке Каме. Дело было прибыльным, если учесть, что арендная плата составляла 20 рублей в год. При этом выплата осуществлялась за счет денежного жалованья служилых людей. В 1696 году Федор Жилин взял в аренду все пески по реке Белой под Уфой для промысловой ловли рыбы. Отсутствие достаточного числа рабочих рук восполнял кабальными сделками. С 1700 по 1717 год он выдал грамот на 200 рублей, по которым отрабатывали долг 20 человек.
К примеру, в 1706 году Илья Гречник с двумя дочерьми и женой взял у него 15 рублей, «а за деньги жить у него во дворе 2 года и всякая работа работать». В конце XVII века Тимофею пришлось выдержать длительный судебный процесс с вдовой двоюродного брата Михаила из-за раздела земли в деревне Жилиной. Однако именно Федору Жилину, первому из потомков подьячего Семена, удалось пробиться во дворянство. В списке 1696 года он замыкает дворянский список Уфы. Но не все у Федора Тимофеевича складывалось благополучно. В следующем 1697 году его исключили из дворян. Его место понадобилось недорослю из старинного рода Пекарских, а самого Жилина вернули в новокрещены с тем предписанием: «…для того что он приписан без грамоты, человек он непородной, а подьяческий сын». Тем не менее в списке 1717 года Федор Жилин отмечен среди дворян первой роты. Впрочем, своим среди них он не стал. В ноябре 1707 года уфимский полк был окружен башкирами. Восставшие потребовали у полковника Хохлова выдачи им заложников в количестве 30 человек. После совещания офицеров полка башкирам выдали 30 аманатов. Единственным дворянином среди заложников был Федор Жилин. Тем не менее по переписи 1718 года в Уфе его дом расположен среди дворянских, а не новокрещенских дворов.
Федор был первым уфимским дворянином, отправленным в качестве главы дипломатической миссии к казахскому хану Каипу в 1718 году. По причине войны, начавшейся между казахами и джунгарами, это посольство оказалось заблокированным в городе Туркестане (г. Ясы) почти полтора года. Жилин и Каип-хан договорились о развитии торговли между Россией и казахами с предоставлением права казахам торговать на рынках Уфы, Тобольска и Казани. Так началось экономическое сближение Российской империи и казахской степи.
Если дворяне могли презирать выходца из подьяческого сословия, то администрация ценила грамотного и честного Федора Жилина. В инструкции Сената уфимскому обер-коменданту И. Бахметьеву от 11 октября 1719 года упоминаются должности, ранее не существовавшие в штате воеводской и губернской администрации, такие как надзиратель-камерир. Камерир отвечал за денежный и другого рода сборы. Назначался он Камер-коллегией и являлся главным помощником уфимского воеводы. Первым камериром Уфимской провинции в 1720 г. был назначен Федор Тимофеевич Жилин. До этого времени он занимал должность воеводы в Бирске.
Камерир Федор Жилин вошел в историю нашего края тем, что именно он руководил составлением первого дорожного атласа Уфимской провинции. В 1730 г. казанский губернатор Артемий Волынский подал в Сенат записку о башкирском вопросе, в которой речь шла о способах обуздания башкир и мерах по предотвращению восстаний в будущем. Поскольку российская администрация не имела представлений о путях сообщения и местопребывании башкирских родов, Волынский предлагал составить тайным образом ландкарту Башкирии, которой могли бы руководствоваться командиры регулярных частей. Ответом на эту записку Волынского стало составление «Реестра и описания башкирских волостей».
Жилин отметил каждую башкирскую волость по границам четырех дорог, на которые делилась Уфимская провинция, привязав местоположение волостей по рекам. Вместе с тем согласно его расчетам переброска регулярных войск в большинство башкирских селений была невозможна из-за отсутствия тележного пути. Исключение составляли только степные зауральские волости нынешней Челябинской и Курганской волостей.
Любопытно, что расстояния между населенными пунктами он отмечал не верстами, а днями пути, как это было в средние века. В 1737 году Федор Жилин умер в возрасте 74 лет. Его младший брат Иван не проявил себя на дипломатическом или административном поприще, но сделал неплохую военную карьеру. В 1674 году он был записан в служилые новокрещены, а уже в 1678 году назначается головой (командиром) уфимских казаков, что приравнивалось к дворянской должности. В 1681 году в составе полка Каспулата Черкасского принял участие в русско-турецкой войне 1676-1681 годов, а в 1682-м - в подавлении восстания под руководством Сеита Ягофара, в ходе которого был ранен в обе руки. В результате был не только переведен в дворянский список, но и получил существенные надбавки к поместному и денежному окладам. В 1691 году по причине многочисленных ран был отставлен от походной службы.
Однако роду Жилиных не повезло с продолжением, поскольку чаще всего у них рождались девочки. К примеру, у Федора Тимофеевича Жилина к 1719 году было только три дочери. В результате к концу XVIII века в Уфимском уезде отсутствуют помещики Жилины. Сельцо Жилино отмечено во владении секунд-майорши Анны Степановой дочери Катанской. В 1813 году в канцелярии Оренбургского гражданского губернатора указан только один Жилин. Это беспоместный дворянин Яков Иванов сын Жилин. Он вступил в службу в Оренбургское губернское правление канцеляристом в 1807 году, затем удостоился должности губернского регистратора в 1813 году. В дальнейшем фамилия Жилина более не встречается в архивных документах Оренбургской губернии.
Следует отметить, что согласно распространенной практике перехода поместных деревень из одного рода в другой, как правило, старое название не сохраняли. Новые владельцы предпочитали называть приобретенные деревни и села своими именами или фамилиями. Село Жилино в XVIII-XIX веках дважды меняло владельцев, после Катанской Жилиным владела штабс-капитанша Серафима Иванова дочь Пипина. Однако название, закрепившееся еще в первой половине XVII века, новые владельцы не меняли. Это говорит о том, что имя дворян Жилиных было значимо для уфимцев и они сочли необходимым не предавать его забвению.
Булат АЗНАБАЕВ