Экспертное мнение
Дом Чернышевского, 105
Когда-то совсем рядом с местом, где теперь этот дом, еще стоял (уже на фоне современных многоэтажек) дом, где квартировал сам Александр Цюрупа. Само здание №105 по улице Чернышевского построила для своих сотрудников «Башнефть».
А сколько знаменитых и именитых людей здесь жило - не счесть! Архитектор Михаил Мазин и композитор Загир Исмагилов, главный инженер «Башнефти» Мунир Галлямов, первый диктор башкирского телевидения Расима Каримова, первый директор Башкирского педагогического института (ныне БГПУ) Марван Янгиров. А сейчас здесь живет его сын Радмир Янгиров - корреспондент нашей газеты, специалист по архитектуре.
«Демонстрации начинались на улице Карла Маркса, по Пушкина спускались до Советской площади и заканчивались как раз на нашем доме. И почти в каждой квартире было застолье. 7 ноября в обязательном порядке отмечалось и у нас, потому что 5 ноября у папы был день рождения, - вспоминает старшая по дому Татьяна Мягкова. - И новогодние елки всегда были с костюмами. На одной площадке жили Мазины, мы и Хренниковы, и двери в квартиры в эти дни не закрывались… Все общались друг с другом. Еще и сейчас от этой атмосферы дружбы что-то сохранилось».
Дом построен в 1954 году, и это был бы типичный пример сталинского классицизма в Уфе, если б не трапециевидные эркеры, которые на четвертом этаже завершаются балконами с дорическими колоннами. В этом его изюминка. А еще здесь располагается ателье «Салават», где народные традиции, органично сочетаясь с современными тенденциями, превращаются в haute couture из кожи и меха.
- Квартиры - и трех-, и четырехкомнатные, а в некоторых была предусмотрена небольшая комнатка рядом с кухней - для домработницы. Но многие поначалу были чем-то вроде общежитий: в них жили по трое, а то и по четверо молодых специалистов, - продолжает Татьяна Мягкова. - Мы сами 11 лет жили с соседкой - старушкой, чей деревянный дом стоял на месте нашего. Агриппина Никитична любила называть себя «вдовой старого большевика».
Во дворе была беседка, где мужчины играли в шахматы. Жена Исмагилова Мара Хасановна руководила нами в уходе за садом, и все шикарно цвело. А «классики» нам рисовал муж известного концертмейстера Веры Кожевниковой - художник оперного театра. Красивые, ровные, и не надо обновлять каждый день!
Ателье «Салават» появилось в 1967-м, а до этого здесь располагалось ателье «Аида».
Там мы заказывали немало - например, школьную форму по чешскому журналу «Одивани» («Бурда моден» тогда еще не было). И выпускное платье, которое потом оказалось свадебным…
Проект застройки квартала разрабатывался институтом «Башнефтепроект», а там тогда работал целый ряд известных архитекторов: Владимир и Адель Любарские, эвакуированные из Одессы, Александр Козлов, Ольга Нудельман и Михаил Мазин - так что нельзя сказать, что дом спроектировал кто-то один. Гостиница «Девон» (сейчас здесь располагается Духовное управление мусульман) тоже создана этим коллективом - в том же стиле. А в доме, о котором идет рассказ, многие из этих архитекторов получили квартиры.
Впоследствии из-под карандаша Адель Любарской вышли учебные корпуса Башгосуниверситета и авиационного института. Адель и Владимир Любарские вместе с А. Ф. Козловым и М.А. Хомутовым спроектировали здание «Башнефти» на Советской площади, которое вскоре стало правительственным. И сегодня оно придает этому месту истинно столичный вид.
- Со времен, когда дед получил там квартиру - №37 - жизнь нашей семьи связана с этим местом, - рассказывает внук Михаила Мазина - известный архитектор Павел Мазин. - В 1983-м деду выделили другую - на улице Энгельса, а в его квартире осталась семья моей тети. Затем - году в 1990-м, когда мне было семь лет - мы переехали в квартиру, которую до этого занимал Александр Федорович Козлов - №26.
Когда мы еще не жили там, я завидовал местным ребятам: у дома была своя большая территория, принадлежавшая их дружной компании. Ну а потом я в нее влился, и мы лазали по гаражам, играли в «казаки-разбойники», в карты, орали песни - в общем, счастливое детство…
Внутри квартала Цюрупы - Чернышевского - Худайбердина тогда располагались три двухэтажных коттеджа для, как бы сейчас сказали, топ-менеджмента «Башнефти»; в него входил и Степан Кувыкин (с 1945 по 1957-й - начальник объединения). Кроме них были еще совминовские или обкомовские коттеджи - в них жили некоторые из высших должностных лиц республики. А по улицам Крупской и Чернышевского тогда еще стояло множество красивых старинных домов: помню один - очень колоритный, даже нехарактерный для Уфы, в стиле модерн, украшенный театральными масками…
В квартире деда была огромная гостиная с выходом в эркер, и я помню застолья, которые здесь устраивались. Стол ставили во всю ее длину, а когда была свадьба моей тети Люси, отец рассказывал, что стол вообще распространился на всю квартиру: гостей было человек 60 или больше.
Еще дед рассказывал, как у него (возможно, первым во дворе) появился автомобиль. Машины в городе было очень мало, но они распределялись на крупные предприятия. И вот в «Башнефтепроект» пришла «Победа», и нужно было решить, кто среди руководства либо особо отличившихся сможет ее купить. Директор отказался, а решился на дед, для чего пришлось занимать деньги у всех родственников и знакомых. Зато потом они с бабушкой, моим папой и тетей объехали на этой «Победе» всю Башкирию и весь Советский Союз. Причем раньше не было такого количества бензоколонок, как сейчас. Едешь, бензин заканчивается - выходишь но обочину и «голосуешь»: какая-нибудь из большегрузных машин остановится и поделится.
Каким был мой дед? Кажется, он умел делать все. Мог починить любую технику, сам изготовил немало мебели и даже люстру из хрусталя: хрустальные подвески разных форм покупались отдельно, и из них собирались затейливые цепочки, металлические части, наверное, заказали на каком-нибудь заводе, а всю электрику дед сделал сам. С люстрами имел дело и во время реконструкции Театра оперы и балета, которой они занимались вместе с Юрием Алексеевичем Пацковым: отрисовывали детали огромных светильников в фойе, в большом зале, и затем заказывали на заводах – возможно, даже в Чехословакии: там был самый лучший хрусталь.
Естественно, дед сам спроектировал дачу в Юматово - не садовый домик, а настоящую интеллигентскую дачу в два этажа. И участвовал во всех работах.
Но я бы сказал, что основной целью деда с бабушкой было собирать вокруг себя всю нашу большую семью, делать так, чтобы все дружили, помогали друг другу. На Новый год, летом на даче, на каждый день рождения всегда собирались все вместе, и это был общий праздник. Нас так и называли - «клан Мазиных». Бывает, что со временем двоюродные братья и сестры, внуки с дедушками-бабушками, даже дети с родителями начинают общаться меньше, но у нас такого не было и нет.
Корзинка
Кстати, стоит вспомнить, что кроме Дворца культуры «Нефтяник» (сегодня - ГКЗ «Башкортостан») и здания КГБ рядом, Михаил Павлович Мазин спроектировал также и Дом политпросвещения, а точнее - оба здания Госсобрания - Курултая РБ, старые корпуса ВДНХ, здание «Башнефтеавтоматики» (на спуске улицы 50-летия Октября, над памятником красноармейцам, известным в народе как «Без пяти семь), Дворец спорта (правда, это типовой проект) - и это еще не все. Столько, сколько можно было построить за 10-15 лет: индивидуальные решения были разрешены только в конце 70-х. До этого упор делался на массовое жилье.
Автор: Екатерина Климович.