Из Ленинграда в Уфу - маршрутами Маршака

В июле 1936 года в  Уфе побывал Маршак. Не один, а с тридцатью двумя ленинградскими пионерами-отличниками.

Мало того, все эти школьники в возрасте от 11 до 15 лет были юными поэтами, питомцами Самуила Яковлевича по Дому детской литературы, что размещался тогда в старом особняке на Исаакиевской площади, в сердце города на Неве.

Торжественная встреча парохода «Нуриманов», на котором прибыли гости, проходила на пристани у Оренбургской переправы. (Багаутдин Нуриманов, имя которого носил пароход, - это, кто бы сомневался, видный башкирский революционер, активный участник Гражданской войны). С цветами, улыбками, рукопожатиями, приветственными речами их встретили братья по цеху - башкирские литераторы. «Красная Башкирия» подробно описывает это незаурядное для провинциальной Уфы событие.

«Встреча была дружеской, очень радушной. На верхней палубе парохода встречающие познакомились с ленинградцами.

Тов. Маршак, окруженный ребятами, восхищенно рассказывает о своих спутниках:

- Талантливые люди растут! Эти пионеры - все поэты. Юные музыканты обучаются в консерватории, художники занимаются в студиях, а что же для пишущих детей? Мы создали для них Дом детской литературы. Они все превосходно учатся в школах, а в Доме дополнительно слушают лекции лучших профессоров по физике, географии, литературе. К нам  приходят знаменитые полярники, моряки, инженеры и рассказывают о своих работах. Многие ребята, прослушав эти лекции, удивленно говорят: «Как же мы не знали раньше, что физика может быть такой интересной?» В этом же Доме занимаются детские писатели: они помогают детям и сами учатся - например, иностранным языкам».

Экскурсия эта была не первой вылазкой в далекие края. Годом раньше ребята побывали в Киеве, Харькове, Запорожье, и вот теперь двинулись на восток. Уфа стала конечным пунктом путешествия. Можно думать, что путь их лежал по Мариинской водной системе - судоходном речном пути, построенном «при царях» в XVIII-XX веках и действовавшем до начала 1960-х, для связи Волги с Балтийским морем. В Рыбинске, где начиналось путешествие по Волге, Каме и Белой, их подхватил «Нуриманов». Вряд ли Бельское речное пароходство отправляло свои суда к Балтийскому морю через реки и озера северо-западной части страны. Возвращаться они намеревались тем же Мариинским путем.

Что привезли с собой ленинградцы? Конечно, стихи!

«По просьбе башкирских писателей некоторые ребята прочли свои произведения. Талантливую поэму «Чапаев» сочинил Илюша Меерович. Не меньшее одобрение вызвало стихотворение Алика Гольдберга «Сердце Котовского». Трогательные стихи «Детство» Веры Скворцовой показывают, что эта белокурая девочка обладает незаурядным поэтическим даром».
Верочкины стихи звучали так: «Детство, детство, ты несешься, и летят, летят года, Детство, детство, не вернешься ты ко мне уж никогда. И спокойно дремлет кукла в пыльном ящике в углу, и валяются скакалки в коридоре на полу». Они, как и пробы пера других участников экскурсии, были опубликованы в начале 1936-го в сборнике «Стихи детей», вышедшем «на правах рукописи» тиражом всего 300 экземпляров.

«Алик Новиков прочитал поэму «Михайло Ломоносов». Юный автор был награжден бурными длительными аплодисментами всех собравшихся. Надя Никифоровская продекламировала стихотворение «Шахматный матч». Ленинградская пионерка М. Алымова прочла свои стихи на родном татарском языке».

Хозяева не остались в долгу. «Поэты Валеев, Марат и другие читали юным гостям свои стихи по-башкирски». Захотелось выяснить, кто они такие. Валеев оказался известным башкирским поэтом Акрамом Вали, сотрудником Башкнигоиздата, Муслим Марат, писатель, поэт, драматург, - тогдашним ответственным секретарем Союза писателей Башкирии. Среди тех, кто оказывал ленинградцам гостеприимство, был товарищ Ишемгулов - заместитель председателя правления Союза писателей Башкирской АССР, редактор журнала «Октябрь» (ныне «Агидель»).

По некоторым сведениям, именно в квартире Ишемгулова по улице Карла Маркса, дом № 17/19 (знаменитый Второй коммунальный дом), Маршак провел три дня. Но где же разместились тридцать два пионера? В какой-нибудь школе? Одни, без взрослых? Или в поездке принимали участие другие педагоги? Непонятно.

«На другой день ленинградские пионеры и С.Я. Маршак осматривали моторный завод и ездили в пионерские лагеря. Здесь их горячо встретили уфимские пионеры.

Вечером в зале техникума искусств гости из Ленинграда встретились с уфимскими отличниками учебы и писателями.
Тов. Маршак выступил с взволнованной речью, в которой говорил о братстве народов СССР, рассказал о работе ленинградского Дома детской литературы и поблагодарил за горячий прием.

Гостей приветствовал от учеников Уфы отличник школы № 3 Т. Султангузин».

Моторный завод (тогда еще тракторных двигателей) был одним из первенцев индустриализации республики. Хватит покупать «фордзоны» в Америке. Даешь собственные тракторные моторы! Близ Уфы на базе села Богородского 6 августа 1931 года был заложен первый камень в фундамент моторного завода. К 1936 году здесь уже высились заводские корпуса, возникли ряды чистеньких двухэтажных бараков, возведен монументальный дом для американских специалистов «улучшенной планировки». Есть чем похвалиться. Правда, трамвая тогда еще не было, но уже проложили 18 километров шоссейной дороги и  пятикилометровую железнодорожную линию.

Пионерские лагеря далеко от Уфы не уходили. Лесная школа работала в районе нынешнего парка Лесоводов Башкирии, целый «куст» пионерских лагерей был на месте нынешней больницы № 18. Все в пределах автобусной доступности.

«Уступая просьбам собравшихся, выступил с чтением своих стихотворений и сам Маршак. Он прекрасный декламатор. Мастерски прочел он свои «Японскую сказку», «Песнь о первом сентябре» и «Сказку об ослах».

Эти замечательные стихи очень понравились всем. Писателю долго не давали сойти со сцены, а когда он кончил, ему преподнесли огромный букет цветов».

Японская сказка о котеночке черноухом, которого старик со старухой решили после долгих дебатов назвать Кошкой, сказка про мельника, мальчика и осла и звонкие строчки: «Потому что в этот день все девчонки и мальчишки городов и деревень взяли сумки, взяли книжки, взяли завтраки под мышки и помчались в первый раз в класс!» и сегодня не забыты. Жаль только, что мастерскую декламацию автора мы не услышим.

Настала пора прощаться.

«11 июля детский писатель Маршак, прибывший в Уфу с ленинградскими пионерами, посетил некоторые детдома города Уфы. Вечером того же дня Маршак, в сопровождении пионеров-отличников Ленинграда, выехал поездом № 76 в Москву. Перед отъездом тов. Маршак просил корреспондента «Красной Башкирии» передать привет его башкирским читателям. Кроме того, тов. Маршак заявил следующее:
- Уфимские пионерские лагеря мне очень понравились. Прекрасные ребята там. Пишут хорошие стихи. Особенно удачны стихи пионеров Шухера и Илюши Сухих, воспитанника детдома № 3.

Я тронут встречей, которую устроили нам в Уфе. Приношу глубокую благодарность всем моим новым уфимским знакомым за теплоту и искренность, за радушный прием».

Погодите, а как же возвращение по Мариинской системе? Или Самуил Яковлевич успел передумать? Или в Москве предполагал устроить перевалочную базу? Вопросы множатся, и маловероятно, что на них найдутся ответы.

Фотография в «Красной Башкирии» запечатлела строгого юношу, декламирующего что-то пафосное, Маршака в неизменных очках и рубашке апаш с раскрытым воротом, выглядывающие из-за маршаковской спины оживленные детские лица и неопознанного гражданина в белой шляпе. Наверное, сопровождающего педагога или встречающего уполномоченного.

Через год Маршак переберется в Москву после начавшегося разгрома редакции детской литературы, которой он заведовал. Через два года Ишемгулова расстреляют как «башкирского националиста». В 1941 году выросшие мальчики, подопечные Маршака, уйдут на войну и многие погибнут. Оставшиеся в живых станут профессиональными литераторами, историками, журналистами, геологами, инженерами, но с поэзией никто из них не расстанется. Верочка Скворцова, которая трогательно прощалась с детством, в одночасье попрощается с юностью, выживет в блокадном Ленинграде, будет работать в радиокомитете и уйдет из жизни совсем молодой. Первый сборник ее поэзии друзья подготовят после того, как ее не станет. Об уфимских вундеркиндах я, к сожалению, ничего не узнала.

ПОСЛЕСЛОВИЕ К «МАРШРУТАМ МАРШАКА»

Материал о приезде Самуила Яковлевича Маршака в Уфу я задумала написать давно, лет десять назад или даже больше. Но тогда у меня еще не было фотоаппарата, я писала все от руки. Дело это трудное: через час начинает ломить пальцы, на среднем проступает краснота, резко сочувствуешь монахам-переписчикам в средневековых скрипториях. В общем, всю заметку в газете я не переписала, оставила «на потом». Потихоньку подбирала информацию. И вот тогда в интернете встретила упоминание, что в поездке с Маршаком был его сын. Сейчас, вернувшись к прежней задумке, стала искать... и ничего не нашла. И вдруг обнаружила в «долгом» папке свои же собственные выписки из воспоминаний ленинградского поэта Льва Друскина. Информация настолько интересна, что я решила сказать несколько слов вдогонку. Живые подробности всегда ценны.

Оказывается, Маршак взял с собой в поездку всю семью: жену Софью Михайловну, обоих сыновей - младшего Яшу, которому было тогда одиннадцать лет, и старшего Иммануэля (Элика) вместе с невестой Таней Сперанской. Помогал руководить пионерским коллективом на пароходе Даниил Хармс. Высокий, худой, он беспрестанно находился в движении. Даже стихи, о которых просили его дети, он читал на ходу: «Летят по небу шарики, а люди все стоят, летят по небу шарики, блестят и шелестят».

Лев Друскин, один из юных дарований, так вспоминал об этом путешествии (привожу в сокращении):

«Началось наше путешествие с Москвы, с приема у наркома просвещения Андрея Сергеевича Бубнова. Он встретил наш автобус на своей даче в Кунцево. Перед нами будто развернули скатерть-самобранку. На шестьдесят метров немыслимые яства: паштеты, балыки, паюсная икра, миноги, севрюга... И не какие-нибудь яблоки, а клубника со взбитыми сливками, бананы и ананасы. Я ужасно жалел Люсю Виноградову. У нее с утра разболелся живот, ей сварили манную кашу, и она ела ее, обливаясь слезами, стараясь не смотреть на это великолепие.

Плыли мы весело. Писали стихи, читали их друг другу и Самуилу Яковлевичу. Иногда сильно задавались, но он часто и убедительно сбивал нашу спесь. Авторитет его был непререкаем.

На палубе возникали романы. Главным успехом пользовалась Наташа Мандельштам, племянница Осипа Эмильевича. Она была жестокой и неприступной. Алик Новиков даже хотел из-за нее топиться. Я тоже не избег общей участи.

В Горьком случилось происшествие: меня забыли на пристани. Суетились, носили вещи, шумели. Вдруг сняли сходни и пароход отвалил. Он удалялся по Волге, постепенно уменьшаясь и, наконец, превратился в точку. Я сидел и думал спокойно и печально:

- Ну вот, я и остался один? Что же теперь со мной будет?

Но точка стала расти, над ней появились трубы: пароход возвращался. На пристань сбежал Элик Маршак, схватил меня в охапку и понес.
С Эликом у меня связан еще один милый и смешной эпизод. Я перевлюбился в Люсю. И чтобы произвести на нее впечатление, распустил слух, что у меня есть яд, и я собираюсь отравиться. Слух дошел до Маршака. Он вряд ли поверил, но на всякий случай подослал ко мне Элика. Элик явился грустный и стал делиться своими несчастьями: Таня его не любит, и он решил покончить с собой. Так вот не дам ли я ему немного яду? Хитрость была шита белыми нитками, и мне стало жутко смешно.

Мы были маленькие - плыли, дурачились, играли. Но для всех нас наступали ежедневные священные часы - занятия с Маршаком. Я выразился неудачно - какие там занятия! Просто поразительно интересные разговоры, - разговоры, а не беседы. Больше, пожалуй, чтения. В моих ушах чуть сипловатый голос с астматической одышкой, и эта одышка как-то не мешала, а помогала ритму, неизменно попадая в цезуру».

Маршак читал свои переводы из английской классической поэзии, баллады, стихи Бернса.  Читал Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Дениса Давыдова. Ценил Некрасова и ставил его выше Тютчева. Недолюбливал Багрицкого и ненавидел Долматовского, считая его символом пошлости.

Студент-математик Яков Маршак умер в двадцать лет от туберкулеза. Иммануэль Самуилович прожил долгую жизнь. Стал известным физиком, создателем новой отрасли физики - физика электрического разряда в газах. Блестяще владел английским языком, в его переводах мы читаем «Гордость и предубеждение» и Нортенгерское аббатство» Джейн Остин.  



Анна МАСЛОВА