Кто откроет глухие двери суда?

Судья оглашает решение сбивающимся, не своим голосом. Помощник судьи прячет лицо. Представитель потерпевшей стороны, едва сдерживаясь, в сердцах стучит ладонью по столу. Эти кадры транслировались по центральным каналам на всю страну. Гражданский суд по иску семьи Онищенко к тем, кто устроил 11-летнему россиянину кровавый отдых, проходил за закрытыми дверями. Поэтому многое осталось за кадром, слишком многое.

Телекамеры журналистов не запечатлели цинизма и равнодушия прокурора, не зафиксировали огромного количества документов, справок, неопровержимых доказательств, которые свидетельствуют в пользу Онищенко - к делу были приобщены четыре дома документов. Многое осталось за гранью того, что дозволено знать рядовым телезрителям. Но даже у непосвященных решение суда вызвало искреннее недоумение, граничащее с шоком.



Решением суда (который, к слову, проходил без участия ответчиков и по этой причине должен был полностью признать требования россиян) греческий отель Митсис Лагуна обязан выплатить юному россиянину 1 миллион рублей за моральный ущерб и 2780 евро в качестве компенсации расходов на лечение. За искалеченную жизнь, за детство в инвалидной коляске, за ноги, которые уже никогда не будут чувствовать – 15-летний Никита Онищенко получит чуть больше одного миллиона рублей…

Подробнее по теме – http://ufaved.info/articles/longrid/zateryannyy_malchik/

Считает ли семья Никиты такое решение справедливым? На что будут потрачены эти средства? Намерены ли Онищенко бороться дальше? Вернуться ли они в Россию? Сегодня мы решили дать слово тем, кто защищает Никиту и пытается отвоевать для него достойное будущее. Специально для «Уфаведа» мама мальчика и официальный представитель семьи Онищенко рассказали о том, что происходило за закрытыми дверями суда.

Екатерина Онищенко, мама Никиты: «Греческий прокурор на последнем уголовном суде сказал: жаль, что Никита не умер»

«В России и в мире есть практика. Если ответчик не является в суд, всегда удовлетворяется иск в пользу истца. И из этого следует вопрос, который задают мне все, кто в курсе ситуации: «Катя, а почему РФ так усердно защищает греческий отель? Разве ты от РФ требуешь оплаты компенсации за лечение и моральный вред? Греческий прокурор на последнем уголовном суде сказал: жаль, что Никита не умер. А российский прокурор и судья считают, что Никита не страдает, деньги на лечение и ежедневный уход ему не нужны. Почему судья считает, что налогоплательщики РФ должны платить за лечение Никиты, если ВИНА ОТЕЛЯ ДОКАЗАНА? И она лежит на нем?! Я слушала аудиозапись суда… Фарс! Спектакль, причем плохо отрепетированный. Уверена, они вообще не планировали присуждать какие-либо суммы, но так как неожиданно появились журналисты, они продлили обсуждение еще на три часа. Судья трясущимся голосом что-то бормотала, трудно было что-то разобрать. Какое-то совсем неуверенное решение. Удивительно, откуда вдруг на двух последних заседаниях появилась прокурор, которой дело было явно не интересно. Она все время была занята своим мобильным телефоном... Задача прокурора - защищать ребенка. Роль ее была абсолютно противоположной. Она зачитала речь и тут же удалилась из зала заседания, не принимая участия в дебатах. И больше не появилась. Как такое может быть?! Сложилось впечатление, что ее задачей было прийти, дождаться своего часа и выполнить «задание».

Приведу пару примеров из нашей с Никитой повседневной реальности: на попытки провести суд в Греции, проведение уголовного апелляционного суда, перевод документов, поездки, оплату адвокатов потрачено приблизительно 30000 евро. Никита ежедневно пользуется мочевыводящим катетером, процедура проводится каждые 4 часа. Это ему предстоит делать всю жизнь. Сходить в туалет Никите стоит 600 евро в месяц. В РФ катетеры не выдаются, их нет в карте реабилитации, предусмотрены только бесполезные в нашем случае памперсы. Та сумма, которую присудили, 2700 евро - это 4 месяца покупки катетеров. Только четыре месяца! Мы 4 года покупали катетеры самостоятельно и впереди у нас еще долгие-долгие годы катетеризации. Плюс лечение, физиотерапия, таблетки, операции, технические средства реабилитации… Я вообще не понимаю, откуда суд взял эту сумму на лечение. Из чего она рассчитывалась?

В ноябре мы с Никитой были в Москве, журналисты сделали о нас новостной сюжет. После этого вдруг со мной связался человек, представившийся помощником главы Следственного комитета Бастрыкина. Он высказал сочувствие и готовность помочь, раскритиковал работу и медлительность адвокатов Кучерены, которые на тот момент занимались делом, молниеносно завел уголовное дело на Корал Трэвел, хотя до этого три года мы безуспешно пытались это сделать. Наш новый «помощник» предложил другого адвоката, своего брата, сказал, что тот будет работать по совести и бесплатно.

Но потом, когда выяснилось, что я не одна, и у меня есть Дмитрий Шпаннагель, представитель семьи, который все четыре года бьется с этим делом, он вдруг заявил, что один будет вести дело, и пытался компрометировать Дмитрия в моих глазах. Все это мне совсем не понравилось и показалось очень подозрительным. Кроме того, я обнаружила, что мою почту вскрывают…

Я осуществляю круглосуточный уход за Никитой, выполняю роль сиделки, но это не помешало помощнику Бастрыкина постоянно намекать мне на то, что я должна идти работать, что я заработаю на ребенке, устрою свою жизнь и брошу его. После таких разговоров оставался всегда крайне неприятный осадок. Я отправила ему смс, в котором сообщила, что прерываю общение, отказываюсь от сотрудничества. И после этого вдруг все, что было с таким трудом наработано за четыре года, рухнуло. Адвокаты отказались дальше вести дело, юрист Павла Астахова, который помогал в получении пригодного для ребенка-инвалида жилья в Москве, исчез…

Признаюсь честно, на данном этапе приезжать в родную страну я боюсь. Никита сильно нервничает из-за всей этой ситуации. Возвращаться сейчас, на фоне всех этих событий, я бы не стала. Да и жить нам негде. Квартира, в которой живет моя мама, непригодна для проживания инвалида. На коляске там не развернуться, Никита не может сам заехать даже в туалет. Ему 15, носить его на руках мне становится все тяжелее. Другое жилье нам получить пока не удалось, хотя по закону оно Никите положено. В Германии МИД предоставил нам квартиру, и это единственный удачный момент за все эти годы. К тому же лучший терапевтический центр, в котором мой сын проходит физиотерапию, находится в пяти шагах от дома.

Осенью прошлого года у Никиты обострилось развитие инфекции в мочевом пузыре. По сей день у него очень часто поднимается высокая температура. Он не может ходить в школу так часто, как ему хотелось бы. У Никиты новая школа, которую посещают здоровые дети, у него есть там друзья, ему там хорошо. Но, к сожалению, в этом году его даже не могут аттестовать – он так мало туда ходил, что просто слезы…».

Дмитрий Шпаннагель, официальный представитель семьи Онищенко: «Как будто у Никиты был выбор – выйти из реанимобиля, сесть на самолет и полететь домой к участковому врачу!»

«Дорога из Германии в Москву, на суд, оказалась полна неожиданностей. На границе в Москве меня подвергли обычной процедуре проверки и выпустили. Я ждал свои чемоданы, и вдруг набежали пограничники и стали меня звать, снова вывели в карантинную зону и забрали паспорт. Я ждал около 40 минут, пока длилась дополнительная проверка. А когда отдали паспорт, пояснили, что на меня была ориентировка. Такая вот дружелюбная встреча…

Несмотря на то, что суд проходил в закрытом формате, мы пригласили журналистов федеральных телеканалов. В 12.00 было объявлено, что оглашение решения состоится в три часа дня, но как только в суде узнали, что будет пресса, оглашение перенесли на 18.00. Как только судья огласила решение, всех попросили срочно покинуть здание суда, так как оно закрывается в 18.00. Судья и помощники закрылись в своих кабинетах, не выдав нам даже документов. Мы долго стучали в закрытые двери, но безрезультатно. Теперь, во время апелляции, собираемся заявлять об открытом слушании.

Само заседание напоминало плохо отрепетированную комедию. Судья интересовалась, как Никита оказался в Германии, кто принял решение отправить его за границу… После трагедии ребенок находился в тяжелейшем состоянии! Как будто у него был выбор – выйти из реанимационного автомобиля, купить билет на самолет и полететь домой к своему участковому врачу! В Германию мальчика отправили, чтобы спасти ему жизнь!

Странно вела себя и прокурор, которая должна была защищать интересы Никиты. Она практически не участвовала в деле, на слушания не ходила - появилась на последних заседаниях, играла в телефон, а потом попросила не удовлетворять иск, присудить только один миллион рублей. Тем временем понесены расходы уже на 63 миллиона рублей, мы предоставили суду все доказательства и запросили компенсацию в полном объеме, плюс – 100 миллионов рублей за моральный ущерб. А вместо этого Никита получил мизерную сумму, которой едва хватит на срочные медицинские манипуляции. Туристическая компания «Корал трэвел» готова была вернуть деньги за неизрасходованные дни. Из-за трагедии Никита, его брат и мама «недоотдыхали» - турфирма высказала готовность выплатить им оставшиеся 27 тысяч рублей. Но этого желания суд почему-то не учел! По решению суда, туристическая фирма ничего семье Онищенко не должна…

Мы считаем: то, что произошло 20 июня в Бутырском суде – провокация! Неужели люди, которые стоят за всем этим, думают, что могут остаться безнаказанными? В самое ближайшее время будет готова апелляция. Мы намерены добиваться открытого слушания, дату которого сообщим и журналистам, и общественности. Мы также приглашаем на заседание суда президента России Владимира Путина».

...
Готовя материалы о Никите, о его сложной судьбе, автор этих строк перечитала массу юридических документов – переписку мамы мальчика с чиновниками, многочисленные отписки, запросы, отказы… Даже официальный язык документов по делу Никиты для простого человеческого сердца – огромное эмоциональное испытание. За всеми этими справками, сухими бумагами и судебными решениями стоит судьба ребенка, невероятно мужественного, доброго и умного мальчика. Судьба, которую выбрали за него. Человек, выбравший Никите такую жизнь, 
признан психически невменяемым. Ходят слухи, что он уже вышел на свободу. Греция пока не подтверждает и не опровергает эту информацию, но даже если Сирино Шрайвер все еще сидит, он проходит лечение в санаторно-тепличных условиях и делает это за счет государства. А лечение Никиты практически остановилось – нет денег. Четыре года борьбы за справедливость, за здоровье парня измотали всех – семья находится на грани нищеты и морального истощения. Но сдаваться никто не собирается. Екатерина, Дмитрий и небезразличные адвокаты намерены отстаивать интересы мальчика до полной победы.

- Все только начинается! – говорят они.

На мой взгляд, дело Онищенко для нашей страны принципиальное. Неужели мы не можем доказать, что наших детей нельзя обижать, нельзя калечить, убивать ни в какой стране мира?

Для благотворителей – группа Никиты Онищенко.

Автор: Оксана КУЗЬМИНА.
На фото: Никита с братом Володей и Дмитрием Шпаннагелем в Берлине.