О раёшнике и балаганном деде

Нынче все уже привыкли, что ярмарка - это когда в одно место привозят много сельскохозяйственных товаров, а народ идёт с надеждой купить дешевле, чем в магазине. А ведь когда-то действо проходило гораздо интереснее.

Нынче все уже привыкли, что ярмарка - это когда в одно место привозят много сельскохозяйственных товаров, а народ идёт с надеждой купить дешевле, чем в магазине. А ведь когда-то действо проходило гораздо интереснее.

Михаил Нестеров вспоминал: «В феврале бывала в Уфе ярмарка. После Всероссийской Нижегородской шли местные: Ирбитская, Мензелинская, наша. К известному времени приводились в порядок так называемые «ярмарочные ряды» – деревянные лавки, заколоченные в продолжение десяти месяцев в году. Они оживали на полтора-два месяца. Почти все купцы, в том числе и мой отец, на это время перебирались на ярмарку. Так повелось уж издавна. Мы, дети, этого события ждали с особым нетерпением, и оно всякий год казалось нам чем-нибудь новым… В одно из первых воскресений по открытии ярмарки мы с матерью отправлялись к отцу «на новоселье». До центра, до главного ряда, где торговал отец, добраться было делом нелёгким. По пути так много было разнообразных впечатлений, столько раз приходилось останавливаться, очарованным то тем, то другим. Проходили мимо ряда балаганов, где на балконе, несмотря на мороз, лицедействовал и дед, и девица в трико, и сам Зрилкин...».

Позвольте, спросят самые любопытные, с балаганом понятно – народный театр, но что за дед? Во времена детства Нестерова слово было понятно всем: так называли балаганных зазывал, исполнявших самодельные грубоватые стихи. Такие, например: «Здрасьте, граждане разные – дельные и праздные, трезвые и пьяные, скромные и рьяные, молодые и старые, полные и сухопарые. К райку подходите, историю слухайте и смотрите, глазки расшорьте, ухи продуйте, головы нагните, в панораму зрите, за медный пятак покажу всё эдак и так».

Если узнали по этой цитате мультфильм «Mister Пронька», отлично, а если в курсе, что такое раёк, и вовсе замечательно. На всякий случай поясняю: раёк – одно из ярмарочных развлечений в XVIII-XIX вв., представлял он из себя переносной ящик с отверстиями, снабжёнными увеличительными стёклами, через которые зрители рассматривали вращающиеся внутри картинки. Т.е. нечто вроде знакомого всем нам фильмоскопа, только индивидуального. А название появилось в связи с тем, что поначалу в нём демонстрировались сцены из Священного писания.

Что же касается другого ярмарочного персонажа – Зрилкина, без которого, по словам Нестерова, «не обходились ни одна окрестная ярмарка, ни одно деревенское празднество» и который был «душой народных увеселений», то сегодня можно лишь предполагать, кто это такой. Кое-что подсказывает цитата из книги о цирке: «Близки по репертуару к балаганным дедам были так называемые раёшники, стоявшие возле ящиков, где показывали картины… Зрители – «по копейке с рыла» – глядят в стекла, – раёшник передвигает картинки и сопровождает каждый новый нумер присказкой». Впрочем, и деда в балагане тоже обычно называли раёшником. Но в Уфе путаницы с этим не было, потому что, как я полагаю, в отличие от балаганного зазывалы (балаганного деда) балагур-стихоплёт у райка именовался Зрилкиным (от зрелище, зритель).

Ярмарки – с каруселями, раёшниками, балаганами, проходили повсюду – в больших и маленьких городах, промышленных сёлах. Многие слышали варианты этого слова – ярмонка, например, но мало кто задумывался о его происхождении. Словарь Макса Фасмера приводит любопытную цепочку: ярмарка – jarmark и jarmarek (польск.) – jarmarket (немецкие jahr – год и market – рынок). Историко-этимологический словарь Павла Черных склоняется к тому, что слово ещё в начале XVII века напрямую пришло из немецких земель (вот и в современном немецком языке jahrmarkt - это ежегодный торг).

Теперь о сроках уфимской ярмарки. Нестеров говорит о феврале. Сын священника Евгений Рубинский вспоминал: «В январе у нас в Уфе было ещё одно яркое событие – ярмарка. Она открывалась 26 января и закрывалась 10 февраля. Мы часто ходили туда. Там были предметы, которых почему-то не было в обычное время в наших магазинах. Продавалась чудная халва. Мама всегда её покупала в небольшой запас. Всё гуляние молодёжи теперь переносилось с Центральной улицы на ярмарку»... Краевед позапрошлого века Михаил Сомов: «В конце января бывает здесь ярмарка, продолжающаяся 12 дней, но торговые обороты её очень незначительны». Его слова подтверждает и известный врач, редактор, статистик и краевед Николай Гурвич: он писал, что ярмарка проходила с 25 января по 5 февраля.

Возможно, время проведения менялось, как и объемы торговли в разные годы. По сведениям того же Гурвича, оборот в 1862 г. был около 170 тыс. руб., в 1866 г. почти в два раза меньше – 89 тыс., а в 1870 г. – 466 тысяч. Статистическая перепись ярмарки 1871 года, проведённая Н.А. Гурвичем при поддержке городского головы П.В. Попова и, разумеется, полиции, показала, что торговцев в тот год на ярмарке было 94. Из них лишь 32 были местными, ещё столько же приехало из Казани и Елабуги, остальные – кто откуда. Чаще всего горожане покупали чай и сахар, медные и стальные изделия, шерстяные материалы, сукно и ситец (а позже и знаменитую саратовскую сарпинку), миткаль, шёлковые и ситцевые платки. Хорошо шли также фарфор, хрусталь, галантерейные изделия и «вязниковский» товар (льняная ткань и т.п.).

В феврале 1906 года в газете «Уфимский край» вышел репортаж: «Ярмарки внесли много оживления и разнообразия в нашу уфимскую городскую жизнь. Каждый спешит побывать на Верхней торговой площади, где находятся ярмарочные ряды, представляющие из себя четырёхугольник, состоящий из нескольких продольных и пoпepечных улиц. Во временных досчатых лавках находятся самые разнообразные товары, необходимые в житейском быту и домашней обстановке» (привожу по публикации М.И. Роднова).

Далее автор весьма подробно рассказывает едва ли не обо всех лавках и товарах, а завершает статью он так: «Здесь постоянно толпится такая масса публики, что трудно бывает пройти с покупками и приходится искусно лавировать между весело настроенною публикою; повсюду слышны взрывы весёлого смеха, говор, прибаутки, всюду царит неподдельное, заразительное русское веселье и юмор».

С тех пор прошло 110 лет. Жизнь стала совершенно другой. Понятие не исчезло, но почему-то выветрился из него особый, праздничный дух, и ассоциируется оно ныне только с закупками. А когда-то шумел здесь балаган, десятки кипящих самоваров стояли у чайных. А ещё ярмарка - это книжки, игрушки, свистульки, разноцветные шары, качели-карусели. Впрочем, о каруселях разговор отдельный…
Автор: Анатолий ЧЕЧУХА.